С чего для меня начинался Ливан…
01.11.2013 16:42
С чего для меня начинался Ливан…
Фото: © Фантазии Востока

С чего для меня начинался Ливан? С аэропорта Шереметьево-2? С кассы аэрофлота? Или ещё раньше? С того момента, когда в далёком детстве увидел в детской энциклопедии фото необычных деревьев с огромными зелеными, почти горизонтально вытянутыми «лапами»? 

Ливан... У каждого, для кого название этой страны отзывается в душе, был свой путь туда. Для меня Ливан всегда был где-то там, в подсознании. И 510-ый рейс Аэрофлота был для меня не просто рейсом в другую страну. Это был космолёт, уносящий на далёкую планету. Рассматривая в интернете фотографии ливанских городов и гор, я жил и мечтал, каждый день думая, что когда-нибудь завтра полечу туда обязательно. Причём не пойду в туристическую компанию. Просто куплю билет на самолёт и улечу. Но на следующий день ничего не менялось. Я ехал по зимней Москве в бесконечных пробках. Ждал лета.

Как снег на голову..

И всё же это было внезапно принятое решение. За окном был апрель. Долгая зима кончилась, и яркое солнце плавило грязный снег, лежащий вдоль дорог. Настроение просто прелесть. Из магнитолы неслись звуки песни «Ана эхлавейт» ливанской певицы Наваль Зогби. Я ехал с работы. Ехал в кассу аэрофлота на Пятницкой. Сияют наши лица, сверкают сапоги! – так я купил билет. Туда и обратно. Купил за полгода до отлёта, на первые числа ноября. Всё оказалось просто: для граждан России в Ливан даже виза не нужна, если пребывание там не более двух месяцев. И все следующие полгода жил этим днем, днём отлёта. К планированию этого вояжа я отнесся как к подготовке к военной операции: тщательно и в деталях. Перекопав в интернете все ливанские отели, как в Бейруте, так и за его пределами, проанализировав всё по критерию стоимость-эффективность, свой выбор остановил на одном 4-х звездочном отеле на Хамра, одной из самых известных и людных улиц Бейрута. Мне нужно было три вещи: цена за номер не выше сотни долларов, встреча в аэропорту сотрудником отеля, возможность взять машину в прокат. Генеральный менеджер отеля любезно ответил на все мои вопросы, выслал по электронной почте подтверждение резервирования номера. В итоге за ночь я платил 80 долларов, так как ноябрь – это туристический сезон на излёте, и цены падают. Подобрал машину в знакомой фирме по прокату (за сутки 60 долларов). Заверил, что в аэропорту меня встретят.

Однако, как оказалось, это было лишним. Ближе к ноябрю схема немного поменялась. В Ливане у меня есть друзья, и подбор машины они взяли на себя. Нашли мне подешевле (40 долларов) через своих знакомых в прокатной конторе и оформили все документы и страховку на Рено Меган (скромно и со вкусом) заранее. Понятное дело, и в аэропорт мои друзья в итоге приехали за мной сами.

510 рейс улетал поздно вечером, в 22 с чем-то. Но в аэропорт я поехал сразу после обеда. Одним из первых прошёл регистрацию и паспортный контроль. Побродил по зоне дьюти фри. Поглазел на различные сувениры. После чего довольно долго сидел в кафе и пил кофе с печеньками. Отправил смс моим ливанским друзьям. И, когда объявили посадку, подошёл к выходу 59. Там я впервые увидел ливанцев. Они сидели в креслах рядом с выходом. Я осторожно и незаметно их рассматривал, слушал незнакомые мне звуки речи. Они мне казались интересными и непонятными, как жители другого мира. Конечно, у выхода 59 также ждали начала посадки и соотечественники. Их было немало, практически пол самолёта. Наконец, у стойки рядом с выходом возникло какое-то оживление: все пассажиры выстроились в неровную очередь, а правильнее сказать повскакивали со своих мест и ринулись к выходу. Началась весёлая давка… «В очередь, сукины дети!» - закричала девушка в форме Аэрофлота. И после непродолжительного стояния в очереди, я наконец-то миновал последнюю черту.

Финишная прямая

Мои ощущения, наверное, можно сравнить с восприятием космонавта, отправляющегося на другую планету. Когда я шагнул в дверь самолёта, мне казалось, что вошёл в шлюзовую камеру космического корабля. И я помню каждую секунду того полёта.

Пройдя по салону, быстро нашёл свое место. Оно оказалось сразу за крылом, и я мог видеть работу закрылков. Рядом села какая-то русская девушка и сразу попросилась поменяться местами. «Нет уж, я знал где можно будет видеть огни ночного Бейрута при заходе на посадку», - подумал я и вежливо и дипломатично отклонил это незаманчивое предложение. Извините, но не для того я выбирал за полгода до отлёта место 13 А по левому борту сразу за крылом. Когда лайнер оторвался от земли, я смотрел в иллюминатор и улыбался. Все три с половиной часа полёта я смотрел в ночь за бортом. Мы пролетали над светящимися внизу ночными городами, и выше земли после беспросветного серого осеннего неба было здорово видеть созвездия ярких звёзд.

Знаете, что самое интересное и захватывающее в рейсе Su 510? Это посадка. Самолёт снижается над морем, летя параллельно береговой линии. И там, по левому борту, проносятся сверкающие огни ночной финикийской столицы. По мне, так это самый красивый вид Бейрута – если видеть его ночью из иллюминатора при заходе самолета на посадку. Ночные огни обозначают горный рельеф, начинающийся почти сразу за большим городом. В последние мгновения посадки кажется, что самолёт сядет прямо на мерцающую гладь Средиземного моря. Но за несколько секунд до касания посадочная полоса появляется как бы ниоткуда. Как правило, в момент касания колесами посадочной полосы все пассажиры начинают дружно хлопать в ладоши. А я вот не хлопаю: не люблю. Я с детства много летал на самолётах, и тогда в них никто никогда не выражал свои эмоции таким оригинальным способом. У нас в Советском Союзе это не было принято.

Одной ногой в космосе

На паспортном контроле ливанец в белой форменной рубашке с погонами внимательно изучил все страницы моего паспорта, видимо, на предмет отсутствия израильских отметок. Он изучил миграционную карту, которую все иностранцы заполнили еще в самолёте и задал мне еще пару стандартных вопросов. После незатейливой процедуры сказал «welcome!», и я прошел к ленте транспортёра, у которого прилетевшие тем же рейсом искали свой багаж.

Одним глазом я заметил, как каких-то двух наших соотечественниц на паспортном контроле завернули и куда-то повели для дополнительного опроса. На этом моменте останавливаться не буду, отмечу лишь только, что мужчине, который едет в арабские страны, не задают много вопросов. Особенно это имеет значение, когда летишь не в составе туристической группы, а как я – абсолютно автономно и независимо.

Высмотрев свою спортивную сумку, я перекинул её через плечо, и с уверенной «репой» решительно потопал к зелёному коридору на выход из здания аэропорта. На выходе за ленточным ограждением стояли встречающие и высматривали своих среди прилетевших. Увидев мою улыбчивую физиономию, мои друзья замахали руками и позвали меня. В реальной жизни мы видели друг друга впервые.

Тут важно заметить: не стоит впадать в состояние культурного шока, когда при встрече ливанцы троекратно вас расцеловывают. У них так принято выражать свою радость при встрече. Ливанские женщины же при встрече протянут руку – следует эту руку дипломатично пожать.

Поистине, я и мои ливанские друзья – мы были рады друг другу. Это очень важно, знать, что тебя где-то ждут. Мы стояли у выхода и разговаривали. Подходили таксисты, предлагали свои услуги. Друзья отвечали им коротко: «La, shoukran». Спустя минут десять подъехал их знакомый на той самой взятой для меня заранее машине. Мы погрузились, и поехали к выезду с территории аэропорта.

Первый пейзаж

Это было широкое и современное шоссе. Отъехав немного от аэропорта, знакомый моих друзей, огромный и бородатый дядька, остановился и предложил мне сесть за руль. Он всего лишь хотел убедится в моих водительских навыках, сказав, что мне надо привыкать водить в Ливане, и что здесь мол не Москва, а совсем даже наоборот, где правила вождения весьма условны, и от других участников движения можно ожидать чего угодно. Садясь за руль, и вспомнив манеру вождения людей в Москве, я тихонько усмехнулся. Кому бы говорили про правила… Пилотирование машины с АКПП не составило никаких трудностей. (Я просил их найти машину с механической коробкой, но они не смогли – в Ливане автомобили с механикой редкость, почти не встречаются.)

Это было необычное ощущение – сразу после выхода из самолёта вести машину по дорогам страны, на землю которой ступил впервые в этой жизни. Необычно, здорово, и, наконец, красиво. Слева тянулось темная ночью морская гладь, где луна блестела на колыхающихся волнах. Справа проносились расписанные ночными огнями склоны гор. В приоткрытое окно задувал теплый ветер. На пути встречались синие и зеленые дорожные указатели с надписями арабскими буквами и рядом латинскими. «Beirout» - нам прямо.

Я осторожничал – ехал не быстрее 80-ти. Мы обменивались с друзьями вопросами, мне сразу пришлось выучить первые слова на ливанском (до сих пор называю ливанский диалект арабского «ливанским языком»): налево (аль шмель), направо (аль ямин), прямо (догри). Дорога, длинный промежуток, шла в каком-то бетонном полу тоннеле – ущелье, потом поднялась выше. Довольно быстро мы доехали до самого Бейрута. Машин было мало – самолет прилетел в час ночи по местному. Мало, но не безлюдно. Как в ночной Москве.

Какой Бейрут? Он – разный. В городе есть разные районы, и в каждом свои особенности. Но в ту ночь мы ехали на Хамра, строго в центр и по центру. Ночной Бейрут производил впечатление большого современного города. Тоннели и развязки, мосты и эстакады, стеклянные высотные здания, свет фонарей, желтые квадраты окон, неоновая реклама, светящиеся арабские надписи.

Наконец я повернул на Хамра. Довольно тесно, много запаркованных машин. Тут уж я совсем не торопился, и следовал указаниям моих друзей - навигаторов. Остановился у стеклянных дверей отеля. Человек за стойкой записал мои данные по паспорту, назвал сумму за время пребывания и я сразу заплатил. Он выдал мне магнитный ключ от номера, добавив, что завтрак с 8 до 10 часов. Мы с друзьями еще постояли немного в холле, договорились, что они заедут за мной утром (так как сам я никуда не найду дорогу), и душевно распрощались до завтра. Работник отеля хотел проводить меня в номер, но я захотел сам: закинул сумку на плечо и прошёл к лифту. Уже после ч подумал, что, наверное, следовало разрешить ему донести мой багаж до номера и дать парню на чай. Но в тот момент я не очень хорошо соображал.

На родине и в гостях

Минутой позже я стоял на балконе своего номера. Это была неширокая улица параллельно Хамра. После промозглой осенней Москвы было довольно жарко, несмотря на начало ноября. Пришлось даже расстегнуть рубашку. Наверное, я бы вообще её снял, но напротив моего балкона был другой дом, где просматривались силуэты людей. И я не был уверен, что это будет здесь правильно – разгуливать по балкону отеля голым по пояс. Там всегда надо помнить, что ты ажнабий (иностранец) – в любой другой стране ты немного на дипломатической работе, и по твоему поведению местные будут судить о твоей стране. Была уже поздняя ночь, но снизу, с Хамра, доносились звуки ночной жизни. Иногда проезжали машины, из окон которых была слышна арабская музыка. По улице проходили люди, разговаривали, смеялись. А я смотрел по сторонам и дышал бейрутским воздухом. Я был переполнен ощущением – я в Бейруте!

Знаете, какое ощущение самое правильное? Первое. Я, сын советского офицера, у которого детство прошло в очень разных местах Советского Союза, у которого Родина поломана на куски, испытывал неведомое мне до селе чувство. Словно я вернулся домой после долгих лет на чужбине. Говорю же – Ливан у каждого свой.

И ту ночь мне не забыть никогда. Первую ночь в Бейруте. Ночь, в которую у меня так и не получилось заснуть.

Русский ливанец
Автор раздела: Максим Макловски